Королева.

Cocteau Twins - Serpentskirt
Звенят колокольчики. Где-то там, далеко-далеко в лесу...

Расходятся две сплошные, ты разумом летишь над одной из них. Ты подчиняешься лишь их воле, следуешь за ними, зная, что они не предадут...

Спускаешься на трассу, бежишь... Бежишь, босыми ногами ступая на серый асфальт. Но он не стирает ступни в кровь, а мягким ковром обволакивает каждый миллиметр твоих  спешащих куда-то в бесконечность ног...

Ты снова взлетаешь, вдыхаешь прохладный воздух. Энергичные движения грудной клетки в такт завываниям ветра... Медленный танец кружит шёлковое платье, волосы локонами ниспадают на плечи, обтянутые гладкой, белой как парное молоко кожей. Нежная, лучистая улыбка, ярко-алые свежие губы, поцелуй которых сделал бы даже самого бестрепетного мужчину чуточку мягче... Голубые глаза... Взгляд, дающий надежду на осуществление самых сокровенных мечт...

Я вижу, это ты... Тихо постанывая и извиваясь, ты забираешь частички его души... Гладишь руки. Не выпуская из объятий, ты на самом деле не даришь любовь, а лишь забавляешься. Игра, та самая, в которой побеждает глупейший. Желанная, хрупкая и почти идеальная, ты томно шепчешь во мрачную пустоту слова знакомой тебе с давних пор песни и опускаешься всё ниже и ниже, теряя из виду блёстки на стенах и жёлтый диск луны, отразившийся на подоконнике, растёкшийся золотистыми, как твои волосы, полосами... Стонешь и тянешь, тянешь его душу, укрываясь ею с головой, задыхаясь в её тепле, крича и улыбаясь, плача и усмехаясь... Ты скребешься ободранными пальцами в его грудную клетку, желая сжать в дряблых руках его трепещущее сердце. Ты не забудешь о любви и о мире, но будешь плохой конвейерной шлюхой. Ты никогда не уйдёшь, оставив о себе лишь воспоминания. Схватившись за алые маленькие сосуды, ты выжмешь из его сердца последние капли очаровательного чувства, превратив его в клочок бумаги в моём мусорном ведре, в жестяную банку из-под кока-колы, в сморщившуюся мертвецки-серую кожу покойника, хрипящего и зудящего где-то под окном, под светом желтого диска той самой вашей луны. Ты словно сыпь на руках новорождённого, едкая, зудящая у меня жуткая сыпь сыпь сыпь. В памяти его хранились раньше тёплые солнечные моменты, хранились полные любви и искренности объятия и прикосновения. Самые дорогие сердцу вздохи, самая нежная щекотка, самые мягкие, гибкие пальцы, самые густые ресницы... Словно фотографии в альбоме, который несколько лет пролежал под лучами палящего солнца, выцветают воспоминания, сохнут и теряют блеск, как глянцевая бумага, становясь чёрствыми, жёсткими, бесцветными, безэмоциональными. Рыхлая кожа будет сыпаться на пол, но самое главное - он не заметит. Рассыпавшись горсткой пыли на золотисто-чёрном паркете, он не почувствует, что пропал. Ты ложишься рядом  с пылью и чувствуешь себя королевой

конвейерная

шлюха

королевских кровей